Вячеслав каминский гинеколог биография, Программа | Медиабюро Крым
Этот текст выдержан в стилистике политических дебатов х годов. К тому времени они имели богатый опыт работы с «советскими цифрами» и предложили алгоритм работы со статистикой здравоохране- ния. Каминский Андрей Михайлович Стаж работы: с г Подробнее. Сдавать каждый анализ в разных клиниках было бы сумасшествием. Созданные им педагогические системы не просто актуальны для нашего времени, но опережают его.
Личный кабинет. Разработано в Итач-софт. Главная Заведующие кафедрами и профессора. Заведующие кафедрами и профессора. Лучевой диагностики и лучевой терапии. Медицинской реабилитации и физиотерапии. Нервных и нейрохирургических болезней. Патологической анатомии и судебной медицины. Психиатрии и медицинской психологии. Челюстно-лицевой хирургии и пластической хирургии лица.
Гистологии с эмбриологией и цитологией.
То и другое было результатом колдов- ства плановиков над трагическими итогами первой пятилет- ки и противоречивыми директивами на вторую пятилетку.
Руководители Сектора здравоохранения в Госплане — М. Барсуков и А. Жук — составили заведомо невыпол- нимый план развития здравоохранения на следующую пяти- летку. В году еще до назначения Каминского их про- ект был обсужден и утвержден на инициированной Барсуко- вым Всероссийской конференции по планированию здраво- охранения и рабочего отдыха.
И поскольку эта политика вызывала сопро- тивление со стороны старых специалистов-медиков и даже спровоцировала публикацию данных о росте психоневрозов и производственного травматизма в годы социалистическо- го соревнования, плановики объявили предъявляемые им контраргументы подлогом Легче было обвинять и разо- блачать критиков, чем решать социальные проблемы в стра- не.
И хотя все революционеры и участники Гражданской войны сняли кожанки и сели за накрытые зеленым сукном столы, логика войны и револьвера как средства решения проблем осталась в голове. Руководители Госплана разоблачали доверие республи- канских администраторов и медиков к собранной с мест от- четности, называя ее «конъюнктурными обзорами».
Поли- тически зрелые единоверцы должны были ориентироваться не на эти унылые данные, а на радужные «контрольные циф- ры», то есть запланированные рубежи. В следующей пяти- летке, уверяли бойцы здравоохранительного фронта, рабо- чих сделают здоровыми не врачи, а индустриализация, элек- трификация, машинизация, повышение производительно- сти труда. Очевидно, практикующих медиков, не по газетам знаю- щих чудовищную ситуацию со смертностью и заболеваемо- стью, работающих в реальных больницах, циничная утопия Барсукова и Жука возмущала.
Каминский организовал про- верку выданных ему Госпланом показателей за первую пя- тилетку и убедился в их неадекватности. Обследуя лечебные 54 Барсуков М. За социалистическую реконструкцию здравоохранения: Основные положения второго пятилетнего плана здравоохранения в СССР. Спустя полгода после назначения на пост руководителя Нар- комздрава РСФСР август он выступил с разо- блачительным докладом на Всероссийском совещании актива работников здраво- охранения.
Там нарком рас- сказал об ужасающем быте строителей коммунизма в том числе стахановцев и нищете здравоохранения, о врачебных ошибках массо- во выпускаемых из институ- тов «красных врачей» и ан- Нарком здравоохранения СССР тисанитарии в повсеместно Григорий Наумович Каминский открытых больницах. На этом собрании медицин- ские администраторы и врачи подтвердили различие циф- ровой реальности и действительности, в которой они рабо- тают. Благодаря профессиональной мобилизации команде Ка- минского удалось на время захватить контроль над распре- делением ресурсов.
С года контрольные цифры не спу- скались из Госплана «сверху», а формировались локальными органами здравоохранения. Они разрабатывались в сотруд- ничестве с профсоюзами с учетом дифференцированных норм медицинского обслуживания застрахованных. Предло- женные цифры утверждал Совет народных комиссаров СНК союзных республик и распределял согласно им фи- нансирование.
Его сотрудники должны были разработать универ- сальные формы учета и добиться регулярности отчетов ме- дицинских учреждений, обеспечить мониторинг системы здравоохранения, на основе сведений об обращаемости и госпитальной заболеваемости создать нормативы медицин- ской помощи. Собственно, это была попытка ввести модер- ное управление здравоохранением, сделать это на основе точного знания.
Получив из Отдела статистики сводные данные, Каминский начал борьбу против «дутых» госпла- новских цифр. Однако ресурсы власти этой группы медицинских управ- ленцев истощились довольно быстро.
К году политиче- ская обстановка в стране резко ухудшилась. Госплановская реальность всё сильнее замещала действительность, а правя- щая власть силой террора заставляла в нее верить всех тех, кому разрешалось жить. Блюм справедливо указывал на по- степенную автономизацию в СССР мира социального и по- литического По самому Каминскому и его соратникам сильный удар нанес разгром генетиков, которых они защищали. Вскоре опасными были признаны международные конгрессы и кон- ференции, которые Наркомздрав стимулировал и поддержи- вал.
Выступив на июньском Пленуме партии года с ра- зоблачительным докладом, комиссар подписал себе и своим заместителям смертный приговор. Каминский, а также его сотрудники — статистики Кангелари и Гуревич — были аре- стованы и расстреляны. Перед новыми руководителя- 56 Блюм А.
Эти события открыли новую страницу в политике советского го- сударства и закрыли эпоху научных споров, поиска и диало- га. Физическое устранение Каминского продемонстрировало смертельную опасность для критически мыслящих специа- листов. Бесспорные цифры Освобожденные от критических комментариев, госпла- новские цифры заняли почетное место объективных свиде- тельств в текстах чиновников здравоохранения. Их отчеты и статьи в ведомственной прессе с каждым годом облачались всё в более плотную пелену утопической риторики, доказы- ваемой «контрольными» и «показательными» цифрами.
В году в «Советском врачебном журнале» — издании, преобразованном из дореволюционной «Врачебной газе- ты»,— были опубликованы статьи профессора Н. Гращен- кова, занимавшего тогда должность заместителя наркома здравоохранения. В отличие от Каминского, Гращенков пи- сал исключительно о достижениях и успехах советской ме- дицины Автор сравнивал советскую ситуацию не только с совре- менными мировыми конкурентами в частности, с США , но и с имперским прошлым.
Посетовав на то, что половина вы- пускников американских медицинских школ обречены на 57 Митерев Г. Народное здравоохранение за 25 лет Советской власти. Гращенков и Н. Семашко безработицу и «жалкое существование», Гращенков заверил, что в СССР выпускникам медицинских кафедр гарантирова- на работа. И это потому, что Советский Союз не жалеет средств на развитие здравоохранения. Он уже заняло первое место в мире по качественным и количественным показате- лям И, конечно же, самым очевидным недостатком США 59 Там же.
Единственный недостаток, который предстоя- ло устранить советскому здравоохранению,— это отставание сельской медицины от практически совершенной городской. Гращенкову вторили статьи медицинских администрато- ров, которые в логике служебной солидарности были обяза- ны подтверждать ведомственные успехи. Соответственно, начальник Противоэпидемического управления И. Ёл- кин заверил соотечественников, что инфекционная заболе- ваемость в СССР под контролем и постоянно снижается В этом тексте примечательна нарративная тактика, которая стала тогда использоваться в текстах администраторов: ука- зания на имена конкретных врагов и конкретных ситуаций нарушения партийных постановлений сочетались с аб- страктными рассуждениями, когда речь шла о болезнях и эпидемиях.
Тогда люди становились трудящимися массами или населением, источники питьевой воды — водоснабже- нием, города и поселки — населенными пунктами. Перехо- ды от конкретики к обобщениям позволяли ретушировать действительность, делать фальсификации плохо видимыми и не верифицируемыми. Видимо, в советской политической утопии текст не должен был высвечивать социальные про- блемы, сбои управления, ошибки.
Опытный администратор должен был предугадывать желания власти и с помощью официально одобренных цифр или посредством манипуля- ций с ними создавать иллюзию прогресса, улучшений. Про- блемы позволялось сложить в небольшой раздел «недостат- ки, недочеты или вредительство».
В году народный комиссар здравоохранения Г. Ми- терёв опубликовал юбилейный отчет Он состоит из та- блиц и текста с бравурными декларациями. В результате 60 Елкин И. В духе советской нарративной тактики «было и стало» Митерёв показал, как всё было не- устроенно в царской России «тяжелое наследие» и как всё стало хорошо складываться при советской власти.
Есте- ственно, основы для триумфа советского здравоохранения были заложены в заветах Ленина и выполнены Коммунисти- ческой партией под руководством Сталина. Утопическая стилистика обретала всё более матричные формы. В году под редакцией Митерёва вышла еще одна брошюра — «Двадцать пять лет советского здравоохране- ния» Свидетельства о плачевном состоянии имперской медицины комиссар взял из шести томов материалов и до- кладов Комиссии по пересмотру врачебно-санитарного за- конодательства под председательством академика Георгия Рейна Для проведения реформ медицинского управ- ления и получения дополнительных средств финансирова- ния члены той Комиссии обрисовали царскому правитель- ству «жуткую картину жизни и быта русского народа» 64, угрожали цифрами высокой смертности и заболеваемости.
Теперь их использовали большевики как достоверное свиде- тельство. Итак, в юбилейных брошюрах х годов была разрабо- тана фабула официальной версии истории советского здра- воохранения, сформулированы ее постулаты.
Согласно ей, с первых дней советской власти здравоохранение развивалось по продуманному и научно обоснованному плану. Успех развития был обеспечен за счет проведения противоэпиде- 61 Митерев Г. Народное здравоохранение за 25 лет советской вла- сти. Мите- рев. Так были оправданы дефицит лекарств, специалистов и сужение круга пациентов. Из-за понятных лакун в историческом повествовании нельзя же было упоминать об истинных потерях в ходе голода и эпиде- мий — годов, рассказывать об американской помо- щи лекарствами или о советско-германских медицинских экспедициях по борьбе с венерическими заболеваниями 65 линия прогресса оказалась рваной.
Разрывы пришлось за- полнять риторическими декларациями В первых исторических нарративах большое значение придавалось таблицам с показателями из статистических пу- бликаций Госплана. Их рекомендовалось использовать «аги- таторам и пропагандистам партийных и комсомольских ор- ганизаций, ученым, журналистам и представителям других профессий» Видимо, к этому моменту сомнения в досто- верности цифр были ликвидированы, и цифры роста всего должны были иллюстрировать эпическую историю подвигов партии и советских медиков.
Юбилейное издание к летию советского здравоохране- ния готовил Барсуков К тому времени создатель первых органов медицинского управления и руководитель Сектора здравоохранения в Госплане стал обычным науч- ным сотрудником в Отделе истории советского здравоохра- нения в академическом Институте организации здравоохра- нения. Он защитил докторскую диссертацию, вошел в дис- 65 Bashkuev V.
Очерки истории здравоохранения СССР — гг. Ашурков, в центре — профессор М. И хотя разделы, посвященные м годам, появились в сборнике под именами директора Института Е. Ашуркова и специалиста по ленинскому на- следию Слонимской 69, у нас есть основания полагать, что их концепцию определял Барсуков. Он интерпретировал политику Сектора здравоохранения Госплана как выражение надведомственных интересов, ин- струмент усовершенствования системы медицинской помо- щи, сделавший ее частью развернутой программы индустри- ализации страны В отличие от брошюры года, текст юбилейной книги написан беспристрастным тоном небожителя.
В историче- ский нарратив встроены обширные таблицы с госпланов- скими цифрами В логике описания успехов «своего» ве- домства создатели советской истории повествовали о «мате- матически» соразмерном развитии здравоохранения, расту- щее качество которого можно замерить количеством врачей, больниц, коек и вылеченных больных.
Сопоставления пока- зателей СССР с подобранными показателями из истории Российской империи и стран Западной Европы или США 72 убеждали читателя в безусловных преимуществах советско- го здравоохранения.
Бывший соавтор Барсукова — Жук — тоже погрузился в исторические исследования. Несколько лет он посвятил критике американского здравоохранения 73, потом изучал медицину дореволюционной России 74, пока не пришло вре- мя реабилитировать деятельность довоенного Госплана В году Жук выпустил книгу, в которой есть обзор раз- вития раннесоветской медицины Бывший плановик оправдывал жертвы первой пятилетки тем, что индустри- альный прорыв был осуществлен ценой повсеместных огра- 70 Ашурков Е.
Планирование здравоохранения в СССР. В его версии про- шлого, советская политика была хорошо продумана и спла- нирована.
В первые послереволюционные годы она еще страдала от слабой статистической базы, что обусловило низкие показатели роста медицинских учреждений и кадров в первом десятилетнем плане в версии Соловьева — Однако Сектор здравоохранения под руководством Барсукова — этот недостаток исправил, нарастив контрольные цифры. Это, по заверению автора, подняло здравоохранение до высокого уровня развития страны.
О Каминском в очерке не упоминается ни словом. Жук также умолчал о совещаниях руководителей наркомздравов, об их противодействии насилию Госплана. Со знакового высту- пления Барсукова автор сразу перешел к описанию подвигов советских медиков в годы войны и не забыл со- слаться на Брежнева — современного генерального секрета- ря партии.
Так же как и исторические труды Барсукова, повествова- ние Жука очищено от всего трагедийного и сложного. Оно не о конкретных людях и их трудных выборах, а о «дальней- шем повышении качества», «росте объема медицинской по- мощи», «улучшении планирования», «повышении техниче- ского уровня», «усилении научно-методического руковод- ства».
В отфильтрованной истории не осталось следов кон- фликтов, трагедий и неудач, в ней нет злодеев и их жертв, тупиков и рассогласований. Исторический нарратив победи- телей рассказывает о прозорливости партийных лидеров, спланировавших на десятилетия вперед шаги в развитии здравоохранения. Планы Богов, осуществленные руками Ге- роев, привели к созданию бесплатной, качественной меди- цины и укреплению здоровья советских людей.
Эти механизмы оказались не только действенными, но и долгосрочными. Весь XX век советские историки медицины использовали довоенную статистику как объективное свидетельство. Мы даже предположили, что в истории медицины су- ществует некий «прототекст», подобный учебнику «Новей- шая история» , из которого историки-всеобщники черпали «линию партии».
Но нам не удалось найти такое ка- нонизированное издание. И только со временем к нам при- шла догадка, что прототекст был, и он служит охранителем «чистоты веры», но он не был опубликован.
Без него было бы непонятно, как практически можно было заставить ис- следователей из разных городов и учреждений участвовать в массовом производстве идентичной научной продукции, пи- сать на едином, весьма специфическом языке, использовать общие термины, понятия и метафоры, которые очень слабо коррелировали с реальностью. Навигатором для нашего поиска текста-призрака послу- жили американские дебаты о разработке школьных предме- 77 Шерстнева Е. Отдел истории медицины: создание и основные направления деятельности на начальном этапе — начало х гг.
Они подска- зали нам направление поисков. В е годы значительная часть мировых дискуссий об учебниках вращалась вокруг процессов канонизации, создания мастер-нарратива из ис- следовательских текстов и вокруг социальных аспектов, свя- занных с практическим использованием прагматикой ка- нона. Так же как участников этих обсуждений, нас интересо- вало, как возник мастер-нарратив советской истории меди- цины, какие устройства или организационные механизмы в советском научном сообществе способствовали сохранению этой «воображаемой утопии», защищая ее от научной кри- тики и обеспечивая ее выживание в послесталинскую эпоху.
В этом смысле «советский научный канон» для нас — это со- вокупность профессиональных практик сообщества истори- ков советской медицины единая методология, большие имена, пантеон образцовых работ и созданные этим сообще- ством механизмы воспроизведения таких работ.
Данное исследование осуществлено на основе документов фонда Национального научно-исследовательского институ- та общественного здоровья имени Н. Семашко далее — Институт в Российском государственном архиве научно- технической документации и архива самого Института. В них мы обнаружили машинописные протоколы многочис- 78 Goodson I.
School Subjects and Curriculum Change. Case Studies in Curriculum History. London: The Falmer Press, Buckingham: Open Univer- sity Press, Oxford: Pergamon Press, Кроме этого, мы обнаружили рукописи отдель- ных глав, рецензии на них, сопроводительные учебные про- граммы, протоколы совещаний в Министерстве здравоохра- нения по вопросам проведения исследований и преподава- ния истории медицины, обеспечения концептуального един- ства.
Эти объемные папки документируют усилия именитых советских историков медицины по формированию научного канона под пристальным вниманием кураторов от Комму- нистической партии , а также идеи, которые им надлежало «вшить» в историческое повествование.
В процессе много- летних заседаний формировались карьеры отдельных участ- ников и коллективный опыт академического сообщества. Одним словом, эти протоколы отражают сложное взаимо- действие советской академической науки, Коммунистиче- ской партии и социалистического государства. Используя эти свидетельства, мы намерены показать, в каких условиях были достигнуты соглашения относительно преподавания истории медицины, как разрабатывались объ- яснительные формулы и создавались аксиомы.
Такой анализ позволяет выявлять механизмы, с помощью которых много- образие социомедицинской жизни трансформировалось в советских историях в «символы веры», характерные для поздней сталинской эпохи.
Политический контекст По признанию историка П. Заблудовского, инициатива создания учебника по истории медицины исходила от мо- сковских преподавателей. В новых медицин- ских вузах, основанных в е годы в столичных го- родах, а также в провинции, просто не было преподавате- лей, способных вести исто- рию медицины.
Кроме того, продолжительность обуче- ния советской медицине бы- ла сокращена до трех-четы- рех лет, что не оставило вре- мени на «непрофильные» курсы. Только после года по распоряжению Коммунисти- ческой партии в советских Профессор Павел Ефимович За- медицинских институтах блудовский стали появляться кафедры истории медицины.
После войны в результате новых реформ продолжительность обра- зования была увеличена до шести лет, что позволило выде- лить место для преподавания истории, которая теперь счи- талась необходимой. Для того чтобы обеспечить чтение лек- ций по «новой» дисциплине, летом года Центральный институт усовершенствования врачей ЦИУВ подготовил десятки начинающих преподавателей В свою очередь, у них возникла нужда в соответствующем учебнике Моло- дые преподаватели жаловались, что без учебника трудно об- 81 Петрова З.
Харьковский историк медицины П. Из-за пугающего политического климата послевоенных лет и новой волны репрессий, прокатившейся по стране, они боялись предлагать слушателям собственную версию прошлого. Вузовские лекторы предпочли бы транс- лировать исторические знания по учебнику, утвержденному властями Их опасения были оправданны.
Возрождение преподава- ния истории медицины происходило на фоне сталинской кампании против внутренних врагов и в контексте так назы- ваемых «павловских сессий».
В году совместные заседа- ния Академии наук и Академии медицинских наук привели к установлению догматического режима в естественных нау- ках. Они были направлены на искоренение проявлений «космополитизма», а в широком смысле — любых контактов с Западом.
Эти политические события сказались на совет- ских медицинских науках, физике и биологии, изолировав их от мира науки и от международного обмена знаниями и опытом. Кампания борьбы с космополитами началась с политиче- ской реакции на попытку советских биологов Нины Клюе- вой и Григория Роскина опубликовать в США результаты онкологических исследований.
После их осуждения в марте года партия приняла решение о восстановлении «судов чести». Эти квазидемократические органы пережиток под- польного дореволюционного движения, средство, с помо- щью которого революционеры разрешали свои конфликты и судили товарищей обвиняли подсудимых в планировании антипатриотических, антигосударственных и антиобще- ственных поступков и действий, то есть в поведении, кото- рое не могло быть квалифицировано как уголовное престу- пление.
Теперь вместо органов корпоративной солидарно- сти, каковыми они были в революционную эпоху и в первые годы советской власти, суды чести были «перепрофилирова- 83 Там же. На не- скольких таких заседаниях были публично осуждены наме- рения и действия Клюевой и Роскина.
В то время их травля сопровождалась обвинениями в адрес советской интеллигенции, особенно евреев. Обвине- ния в космополитизме почти сразу же приводили к увольне- ниям и арестам заподозренных ученых. В ходе этих кампа- ний партийные лидеры потребовали, чтобы патриотичные интеллектуалы демонстрировали в публикациях и лекциях культурное превосходство русских над другими народами. В биологии эти политические ветры совпали с кампани- ей, начатой осенью года против «вейсманизма» и «мор- ганизма» — двух предполагаемых отклонений от догм марк- сизма-ленинизма, названных по именам основателей совре- менной генетики Августа Вейсмана и Томаса Моргана Правда, политика преследований не имела последователь- ной или различимой логики.
В ужасающей игре «ты — лиш- ний» жертвы и преследователи нередко менялись местами, а сама кампания то разгоралась, то затухала. На печально из- вестной «павловской сессии» года группа советских фи- зиологов А.
Орбели, А. Сперанский, И. Бериташви- ли, П. Анохин, Л. Штерн , обвиненных коллегами в ис- кажении учения И. Павлова, была вынуждена раскаи- ваться в ошибках и просить о помиловании. Обличения продолжились на совместном заседании Академии меди- цинских наук и Всесоюзного общества невропатологов и психиатров 11—15 октября года.
Очевидно, что в такой обстановке преподаватели меди- цинских институтов боялись предлагать собственные версии истории медицины, особенно истории русской и советской медицины. От их имени профессор Заблудовский предста- 84 Joravsky D. The Lysenko Affair. Chicago: University of Chicago Press, Павленко проше- ние создать безопасный с точки зрения официальной идео- логии учебник Борьба за канон Работа по созданию такого учебника была поручена Се- машко.
Министр Е. Смирнов считал, что двух месяцев на это хватит. Рекомендовалось при составлении учебника ру- ководствоваться программой данной дисциплины, которую в году разработали для ЦИУВ Заблудовский, Страшун и Р. Белкин Директор Государственного издательства ме- дицинской литературы должен был срочно обеспечить ре- дакционную подготовку рукописи, оплатить работу авторов и к осени года началу учебного года выпустить учеб- ник. По мнению министра, эта работа не была трудным де- лом, нужно было лишь обогатить лекции, прочитанные в ЦИУВ, материалами из новейших книг и статей.
Однако работа над учебником почти сразу вышла из этой колеи. Семашко не захотел упрощения и обратился к извест- ным историкам медицины с предложением прислать тексты для сборника. Видимо, он побоялся называть его учебником, поэтому писал о «руководстве по истории медицины».
Но поскольку директор Института серьезно болел, то руковод- ство перешло к секретарю редакционной коллегии, Белкину. Сплоченный письмами Семашко коллектив был межве- домственным и даже всесоюзным. В редакционную колле- 85 Архив Отдела истории медицины Национального научно-иссле- довательского института общественного здоровья имени Н. Слева направо: М. Барсуков, Д. Российский, Н. Петров 87, Белкин, профессора Первого Московского медицинского института К.
Май- страх, Д. Российский, В. Левит В список авторов бы- 87 Петров Борис Дмитриевич — окончил в году ме- дицинский факультет 2-го МГУ, в — годах учился в Комму- нистической академии. С по год работал на кафедре соци- альной гигиены. В — годах — директор 1-го Мо- сковского мединститута, в — — заведующий кафедрой исто- рии медицины в нем.
В — — заведующий кафедрой органи- зации здравоохранения в ЦИУВ. Бес- смертный, В. Гражуль, С. Громбах и Ф. Бороду- лин Впоследствии Смир- нов уверял, что тексты, кото- рые намеревались включить в учебник, эти авторы уже написали и издали восемь— десять лет назад Он пола- гал, что предстоит только их обновление и суммирование. Но за десять лет идеология КПСС и правительства по- менялась довольно ради- кально.
Академик Илья Давыдович Стра- После того как летом в шун издательство была сдана го- товая рукопись «Руководство по истории медицины», ее от- правили на экспертизу академику Страшуну, которого ред- коллегия выбрала в качестве издательского редактора Его оценка качества рукописи была негативной, но не из- за перемен в идеологии. Всемирная история, по мнению Страшуна, была хорошо представлена в тексте, а вот исто- рия советской медицины была скудной.
Этот раздел написал Белкин. Дабы избежать идеологических просчетов, его руко- пись обсуждали с участием сотрудника Института филосо- фии В. Опытный редактор медицинской и био- логической литературы выявил идейно-методологические ошибки, Белкин их исправил, но рукопись лучше не стала. Страшун предложил поручить переписать раздел заведую- 89 Там же.
Однако последний сослал- ся на занятость и участвовать в создании учебника отказал- ся Отрицательный отзыв породил проблемы в отношениях Страшуна с коллегами. И дело было не только в ущемленном самолюбии, но и в денежных делах. Издательство платило авторам и редакторам хорошие гонорары. Обычно их вы- плачивали после того, как рукопись была одобрена к изда- нию. Однако в данном случае директор Медгиза В. Бан- щиков 94 выплатил их заранее. Это было сделано по просьбе Белкина и только трем членам авторского коллектива — Страшуну, Бородулину и самому Белкину.
Отвергнув руко- 91 Страшун Илья Давыдович — родился в Варшаве, окон- чил в Вильно торговую школу, учился на медицинском факультете Московского университета, с года был врачом в действующей армии. Получил диплом в Киевском университете. Благодаря его усилиям создано издательство Наркомздрава и началось изготовление документальных фильмов. В году изучал музейное и выставочное дело в Дрездене, Берлине, Мюнхене.
Высту- пал там с докладами. Изучал организацию медицинского образования в Германии и постановку преподавания истории медицины. С года преподавал во 2-м Московском университете и 1-м Мо- сковском мединституте. Был сотрудником З. В — — член главной редакции Большой медицинской энциклопедии.
В году разработал и начал читать первый в СССР курс истории медицины.
С года — заведующий кафедрой истории медицины в Первом московском мединституте. В году получил степень док- тора медицины, в — звание профессора. Личное дело И. А на следующий год Страшун был обвинен в космополи- тизме президентом Академии медицинских наук Н.
Анич- ковым, а также малоизвестным кандидатом философских и медицинских наук, докторантом И. Такова была политическая практика того времени — начинать пре- следование выдающихся ученых или влиятельных полити- ков от имени «народа», используя для этого молодых карье- ристов Надвигающегося ареста Страшуну удалось избежать благо- даря госпитализации в психиатрическую клинику Первого 92 Барсуков Михаил Иванович — — советский организа- тор здравоохранения, историк медицины.
Окончил медицинский фа- культет Московского университета В году окончил медицинский факультет МГУ. С по год — директор Государственного издательства медицинской литературы Медгиз , докторант АМН на Павловской. Manchester Universi- ty Press, Мы полагаем, что таким образом коллеги спасли именитого ученого. Мягко говоря, обиды и обвинения мешали авторам учеб- ника сосредоточиться на работе. Низвергнув корифеев, Эфендиев устрашал московских коллег, обвинял таких ма- ститых профессоров, как Заблудовский, в поддержке «школ- ки Страшуна».
Москвичи пытались защищаться и даже по- дали в ЦК партии заявление с оправданиями и встречными обвинениями. В разгар этих событий умер Се- машко, и министр был вынужден назначить новую редакци- онную коллегию.
На одном из первых ее заседаний Петров, сменивший Страшуна в качестве редактора Медгиза, сделал доклад о не- достатках рукописи учебника в его структуре все еще не бы- ло советского периода. В духе развернувшейся борьбы партии с преклонением перед Западом, главный порок учеб- ника он видел в принижении русской медицины и восхвале- нии иностранцев Институт должен был переписать эту часть учебника, превратив ее в рассказ о триумфах россий- ской науки.
Новый директор института поручил это сделать Бороду- лину. Видимо, в целях самосохранения он пригласил в соав- торы докторанта Эфендиева. Во время политических кампа- 98 Архив Отдела истории медицины Национального научно-иссле- довательского института общественного здоровья имени Н. Впрочем, нам труд- но решить, хотел ли Бороду- лин таким образом защи- титься от критики Эфендие- ва или действительно под- держивал борьбу последне- го против так называемых «космополитов» и «школы Страшуна».
Для вы- Бородулин полнения спешного задания соавторы собрали рукописи коллег и отредактировали их с учетом рекомендаций рецензентов. Чтобы уберечься от кри- тики и доносов, авторы рассылали рукописи целиком и от- дельными частями преподавателям истории медицины в Харьков, Ставрополь, Иваново, во все московские институ- ты, а также в Институт философии и Институт востоковеде- ния.
Текст обсуждался членами Московского общества исто- риков медицины, а также членами бюро партийной органи- зации НИИ И везде рукопись получила одобрение. К ав- густу года четырехтомное «Руководство по истории ме- дицины» общий объем составил машинописных стра- ниц было сдано в издательство.
Но то, что произошло дальше, стало катастрофой для планов публикации текста. Директор издательства передал рукопись Петрову для оценки, а через два месяца получил от него разгромный отзыв.
Рецензия Петрова двадцать одна страница машинопис- ного текста начиналась со зловещего вывода: рукопись «написана на недостаточно высоком теоретическом уровне, содержит ряд политически неправильных, методологически неверных установок и утверждений» По тем временам такой вывод был приговором, не подразумевавшим возра- жений.
Далее шел разбор отдельных глав и положений предлагаемого учебника. Методологически ошибочным Пе- тров считал противопоставление здорового организма и бо- лезни. В этом было отступление от веры, то есть от марк- сизма-ленинизма: прогресс дает ответ на причины всех бо- лезней; и при социализме социальное преобладает над био- логическим Реакция на это заявление появилась мгно- венно.
Директор Института Н. Виноградов на полях рецензии размашисто написал: «Правильно! Путаница ужасная». Петров бил своих оппонентов за ошибочные понятия. Они применили к открытиям Павлова термин «синтетиче- ская физиология».
Рецензент оценил это как волюнтаризм и политическую ошибку, которая ведет к противопоставлению Павлова и советской физиологии Его опасения явно вы- Там же. А еще рецензент обвинил соавторов за то, что еще не- сколько лет назад было тре- бованием к историкам — за обоснование разрыва между императорской и советской наукой. Новая установка Сталина на преемствен- ность поставила перед исто- риками задачу удревнить отечественные открытия и саму науку, сделать ее еди- ной во времени.
Все это бы- ло встроено в националисти- ческий дискурс сталинского Профессор Борис Дмитриевич режима послевоенного вре- Петров мени. В — году — директор Ленинградского института усовершенствования врачей.
В году защитил диссертацию на звание кандидата медицинских наук. Москва, Россия. Соавтор: В. Соавторы: Ю.
Давыдова, Е. Исламова, В. Данилко, О. Хабаровск, Россия. Соавтор: С. Георгиевского», г. Жабченко Ирина Анатольевна — д. Голяновский Олег Владимирович — д. Шупика, г. Линников Валерий Иванович — д.
Токтар Лилия Равильевна — к. Все ли мы знаем о механизме родов? Громова Ольга Алексеевна — д. Данные доказательной медицины и скрининга женщин, проживающих в различных регионах России». Соавторы: А. Цыпкун, А. Бойчук Алла Владимировна — д. Горбачевского», г. Левкович Марина Аркадьевна — д. Давыдова Юлия Владимировна — д. Ципкун, В. Меллина Ирина Михайловна — д. Соавтор: Т. Назаренко Лариса Григорьевна — д.
Соавтор: Л. Сюсюка Владимир Григорьевич — к. Соавторы: В. Потапов, В. Бакшеев Сергей Николаевич — к. Коньков Дмитрий Геннадиевич — к. Пирогова, г. Жежер Андрей Александрович — к. Соавторы: Д. Гончаренко, М. Сорокин Алексей Владимирович — к. Медведь, Л. Ревенько Олег Александрович — к. Соавторы: И. Вовк, А. Корнацкая, А. Кобаса Александр Дмитриевич — врач акушер-гинеколог, перинатальный психолог сети клиник репродуктивной медицины «Мать и дитя», г.
Козуб Николай Иванович — д. Мирович Евгений Давидович — д. Горького, г. Мехедко Виктор Владимирович — к. Кравец Дмитрий Станиславович — к. Банахевич Роман Михайлович — к. Соавтор: Д. Соавтор: Е. Соловьева Алина Викторовна — д.
Терапевтические протоколы, недостатки, преимущества». Дубоссарская Зинаида Михайловна — д. Кузнецова Ирина Всеволодовна — д. Потапов Валентин Александрович — д. Галич Светлана Родионовна — д. Бенюк Василий Алексеевич — д. Богомольца, г. Бодня Екатерина Игоревна — д. Суханова Аурика Альбертовна — д. Гурженко Юрий Николаевич — д.
Склярова Валентина Александровна — к.
